О детском хоровом образовании в России[1]

Пишу материал на сайт Русские регенты, а сам думаю, стоит ли это делать? Насколько тема детского хорового образования соответствует регентскому сайту и интересна его завсегдатаям или новичкам? Кому это сегодня интересно вообще? 

Хоровое образование в школах общеобразовательных, музыкальных и прочих входит в систему дополнительного образования. Это довесок, добавка, дополнение к чему-то более важному, т.е. развитие творческих способностей человека расценивается как второстепенное по отношению к чему-то основному, существенному, главному, без чего жизнь человека будет ущербной и неполноценной. Так получается. 

На самом деле все наоборот. Будут развиты творческие способности человека, тогда он не будет метаться между биологией и математикой, общественными науками и психологией. Творческое развитие само направит человека в ту область, которая требует творчества, интуиции, интеллекта. Творчески развитый человек, т.е. умеющий петь, рисовать, лепить, фантазировать, мечтать, воображать, найдет себе применение абсолютно в любом виде человеческой профессиональной деятельности. Хоровое пение размягчает сердце, а это основное для учителя и врача. Понимание стилистических культурных эпох способно сформировать ученого-историка, археолога. Погружение в закономерности музыкальных форм имеет много общего с математическим подходом инженера-конструктора. 

Но в современном обществе шкала ценностей иная. Сначала основное и не важно, что человеку не понадобится большая половина того, что он  одиннадцать лет учит, учит и не может одолеть в полной мере. Главное дать трафаретный «пакет знаний», а пригодится он или нет, это не существенно. Все же остальное – если останется время. Простите, вырвалось. Никого не хотел задеть, хотя, наверное, все-таки задел. 

 

На Руси вопрос детского хорового образования встал в момент принятия Крещения, а возможно и раньше. Почему? Принятие Крещения означало рождение на нашей земле новых форм религиозной жизни. Божественные службы, которые еще только формировались, требовали своих служителей, в том числе певчих. Поначалу в храмах было дозволено петь всем присутствующим, но с XI века указом священноначалия это было доверено  только специально обученным певцам. Именно с этого момента молящимся было официально запрещено/не рекомендовано петь в храме. По мнению начальства это должен был делать хор. Хорошо это или плохо – другой вопрос. Попытки некоторых нынешних настоятелей храмов внедрить общенародное пение наталкивается, с одной стороны, на общенародную хоровую безграмотность, и с другой стороны, на внутреннее сопротивление профессиональных хоров. Единого подхода к участию в службе прихожан нет, но и не может быть, потому что развитие церковного пения/духовной музыки продвинулось настолько, что никакие прихожане не в состоянии подпевать хору, тем более профессиональному. Не так давно мне пришлось присутствовать на отпевании в одном московском храме, и мои попытки тихонько подпевать мужскому дуэту встретили горячее возражение священника. Вот вам современный пример отношения к участию присутствующих к пению.

Петь на литургии всем – это бесспорно хорошо, но репертуар такого пения крайне ограничен, и это весомый аргумент против такого всеобщего пения. Петь же стихиры или ирмосы на всенощном бдении требует определенных знаний, умений, требует слуховой развитости, а этого в народе нет. Достаточно проанализировать статистику исчезновения хоровой самодеятельности в стране, некогда считавшейся поющей страной. Давно уже нет цеховой заводской и сельской самодеятельности, крайне мало студенческих хоров, практически нет хоров в школах. Что говорить о хорах, если в 1990-е исчезло Хоровое общество!

Есть и другая сторона вопроса – как быть с сотнями иных напевов и песнопений, которые народ вообще не в состоянии спеть? Как быть с развитием церковно-певческого искусства вообще? Остановить? Запретить? Не замечать? Вот именно похожие проблемы встали перед церковным начальством в XI веке, когда развитие знаменного распева стало тормозиться возможностями исполнения его церковным народом. Народ мог петь относительно простые напевы, а более сложные и развитые нет.

 

Так или иначе в России испокон века церковному пению учили детей и подростков. Разумеется, в стране еще не было системы обучения хормейстерскому делу в том понимании, которое есть у нас, но первая действительно школа для обучения пению должна была уже возникнуть при Десятинной церкви в Киеве. Это предположение, но основанное на понимании процесса. Там могли и должны были учить грамоте, напевам, развивать голоса, прививать элементарные хоровые навыки, а наиболее способных учили управлять пением, т.е. растили головщиков. Если бы этого не происходило, то церковное пение давно бы умерло.  

С распространением христианства на Руси в отдельных русских княжествах появлялись центры сосредоточения профессиональных кадров – распевщиков, головщиков, которым и поручалось воспитание хоровой молодежи. Таким образом, история обучения детскому хоровому пению в России насчитывает более 1000 лет. 

 

Пиком, вершиной дореволюционного хорового образования в России считается деятельность двух певческих коллективов – Придворной певческой Капеллы и Московского Синодального хора. При них в разное время возникли соответствующие школы/училища с особыми вспомогательными подразделениями. Например, в Глухове на Украине появилась специальная певческая школа для подготовки мальчиков в самом начале их певческого пути. Мальчиков набирали, учили азам церковного и хорового пения, и затем отправляли в Петербург для продолжения учебы и совершенствования в искусстве пения в Придворную Певческую Капеллу. Наиболее способных выпускников позже командировали в Италию. Для чего? Учиться композиции и музыкальному вкусу. Они проходили особые испытания и научения под руководством католического монаха – падре Мартини, держали экзамен и становились академиками Болонской академии музыки. Из наиболее известных российских академиков-болонцев известны Максим Березовский и Дмитрий Бортнянский. Кстати, в те же годы академические экзамены в Болонье держал Вольфганг Амадей Моцарт. 

Разумеется католический профессор Мартини мог учить русских юношей тому стилю композиции, который был принят в Западной Европе. Но это было именно тем, что светским правителям России хотелось видеть у себя. Ведь само партесное пение, пришедшее в Россию в середине  XVIIстолетия, было заимствовано с Запада. Это был явный вектор «музыкальной оккупации» страны. Именно трак рассматривали это явление историки церковные историки митрополит Евгений Болховитинов, Платон Левшин и другие. В Италии Березовский и Бортнянский учились сочинять оперы для карнавалов, инструментальную и вокальную музыку, уместную исполнять при королевских и княжеских дворах. И все это воспринималось в нашем отечестве как нормальное явление, как наилучшее развитие духовной музыки, поскольку находилось в общем стилистическом культурном потоке. В России творили и действовали иностранные архитекторы, военно-начальники, инженеры и мастера, иностранные композиторы и художники. Так обстояло дело хорового образования в Петербурге в XVIII столетии. 

Москва на век  с лишним отставала от Петербурга в принятии западных форм в вопросе хорового образования. Синодальный хор как бы оставался в тени Придворной Капеллы до 1880-90-х годов, когда властью был взят курс на церковно-певческую реформу. В Синодальном хоре и училище появились такие деятели, которые сумели воплотить задуманное, за несколько лет превратив среднее учебное заведение в подобие высшего. Из Синодального училища начали выходить специалисты высочайшего класса и что самое интересное – в разных областях единого хорового дела. Среди выпускников  – «золотых медалистов» училища – были будущие выдающиеся учителя хорового дела и регенты, композиторы и дирижеры, собиратели народных песен и ученые-музыковеды. Качество подготовки учеников Синодального училища на несколько десятилетий стало в России эталоном в хоровом образовании.

 

Естественному развитию дела помешала революция 1917 г., Гражданская война, массовый исход русских в эмиграцию, репрессии и гонения на церковь. Как отзвук Синодального училища и Придворной Певческой Капеллы стало появление в СССР хоровых училищ и дирижерско-хоровых факультетов консерваторий, которые существуют и в наше время. Годы советской власти обозначились отходом от тысячелетней истории церковного хорового пения, что проявилось в репертуаре, исполнительских формах, но необычайно развилась область светского хорового дела. Все церковное стало гонимо, запрещаемо. Молодежь учили на массовых песнях, хоровой классике и произведениях советских композиторов. 

Первые концерты Патриаршего хора под руководством В.С. Комарова, записи хора Н.В. Матвеева были исключениями, которые изредка допускались властями. Когда же А.А. Юрлов впервые рискнул включить в репертуар Республиканской хоровой капеллы духовную музыку, это стало культурным событием! Оказалось, что Россия имеет исключительное по духовному богатству хоровое наследие в виде церковного пения.   

С 1990-х годов в учебные программы светских вузов, где происходил и происходит до сих пор массовый выпуск специалистов, стали возвращаться элементы дореволюционных подходов в репертуаре, в исполнительстве, но и поныне культура хорового церковного искусства еще не достигла тех высот и глубин, которые были заложены нашими великими предшественниками. В этом наша отечественная трагедия. Преодолеть ее возможно и не удастся, потому что это явление народного менталитета. 

 

Увы, развитие современного хорового искусства идет «в ногу со временем». Заменой пению становится чрезмерная театрализация, когда безудержная мысль режиссера-постановщика принуждает певца ложиться на пол сцены лицом вниз и в таком положении петь. Возможно, нужный режиссеру эффект и достигается, но к искусству хорового пения это имеет отдаленное отношение. А что же дирижер? В этом он союзник режиссера. Ему тоже любопытно достичь эффекта, чтобы было «прикольно и круто».

 

Обо всем этом и не только шел разговор на радио «Вера», в котором приняли участие регент Праздничного хора Данилова монастыря Георгий Сафонов и руководитель ДПХС «Царевич» Евгений Тугаринов. Интересующимся совет – слушайте, размышляйте, сопоставляйте, но главное будьте разборчивы в тех учебных заведениях, в которые вы отдаете своих детей. Если даже они всего лишь учреждения дополнительного образования.   

Евгений Тугаринов,
руководитель проекта "Русские регенты. Объединение",
художественный руководитель ДПХС "Царевич",
кандидат искусствоведения,
член Союза писателей России,
член Правления Московского музыкального общества 

      

• ← Школа дьяконского искусства
• ↑ Новости
• Муромские дни →