Архимандрит Матфей, в миру Лев Васильевич Мормыль – выдающийся церковный регент ХХ столетия. Он – избранник Божий, поставленный на регентское служение в начале 1960-х годов и остававшийся на своем посту до последних дней жизни. Многие годы стоял отец Матфей на правом клиросе соборов и храмов Троице-Сергиевой Лавры, вдохновляя своих певчих на служение Богу. Он и больной, и немощный не покидал клирос. В коляске, сидя, отец Матфей и здесь был незаменим. Его чтили патриархи и архиереи, его уважали коллеги-профессора, его боготворили голосистые семинаристы, его боялись нерадивые ученики, но его все любили, как учителя, знатока, мастера, как отца и священника. 

Архимандрит Матфей – это школа мужского церковного пения, это беззаветное служение Церкви, это новые пути в хоровом церковном исполнительстве и одновременно оберегание церковной богослужебной традиции, это невероятный кладезь знаний и практических хормейстерских навыков, это учитель пения, настоящий профессионал в дыхании и артикуляции, знаток в хоровом звуке в целом, это мастер хоровой филировки и шлифовки слова, это исполнитель, которому не было равных даже в светской хоровой среде, это композитор и распевщик, оставивший после себя неисчислимое множество гармонизаций и переложений. Кто сделал больше отца Матфея? Кто спел вдохновеннее отца Матфея? Кто потрудился больше отца Матфея? Кто поднялся выше отца Матфея?

Архимандрит Матфей – выдающееся явление русской церковной хоровой жизни ХХ века, на которого взирали с восхищением, упованием и уверенностью, что все что он делает ради Церкви и на благо Церкви – освящено его глубокой и несокрушимой верой, редким по целостности талантом, преданностью до самопожертвования клиросу и неоскудеваемой любовью к людям. Его обширные практические знания и умения были востребованы на протяжении десятилетий преподавания. Он многие годы был профессором Академии в Свято-Троицкой Лавре преподобного Сергия, он был наставником и учителем десятков семинаристов, певших в его хоре и с гордостью говоривших, что они прошли певческую школу отца Матфея. Многие из них, ставшие священниками, дьяконами и архиереями Русской Православной Церкви, с благодарностью вспоминают годы учения и пения в хоре – трудные, но радостные и вдохновенные. Отец Матфей умел открыть семинаристам не только красоту церковной мелодии, научить их петь и чувствовать себя частью единого хорового организма, он умел показать смысл песнопения, указать на таинственную духовную связь сегодняшнего обработчика распева с древним распевщиком, умел проследить традицию там, где она не просматривалась явно. 

Архимандрит Матфей не знал усталости. Он пел раннюю литургию со смешанным хором, немного отдыхал и шел петь позднюю литургию с хором мужчин, вновь и вновь оглашая своды соборов антифонами и прокимнами, гимнами и псалмами. Отец Матфей был подобен орлу и воину, он был глашатаем и вождем, но он же был любящим отцом и духовником. К нему тянулись и его избегали, его боготворили и его критиковали. Он не знал компромиссов и был милостив к нерадивым и заблудшим.  

Необыкновенно плодотворна для Церкви была творческая дружба архимандрита Матфея с С.З. Трубачевым – выдающимся распевщиком последнего двадцатилетия ХХ века. Дьякон Сергий Трубачев и архимандрит Матфей (Мормыль) создали и опробовали на хоре десятки новых песнопений, положенных на традиционные мелодии нашей Церкви. Их сотрудничество дало множество замечательных образцов как отдельных песнопений, так и целых служб. Они обогащали друг друга своими дарами певцов-музыкантов, композиторов и глубоко церковных людей. Они были духовными братьями.

Архимандрит Матфей был опорой братии монастыря, помня наказ наместника, данный ему в молодости: «Иди и пой с народом». Отец Матфей воспринял этот призыв как свое жизненное монашеское послушание и стал хоровым вождем не только братии, но всего поющего русского народа. Архимандрит Матфей стал олицетворением русского певческого хорового духа и мощи национальной церковно-певческой школы. Он был символом без обожествления. По нему сверяли свои малые успехи регенты рангом и талантом скромнее, им меряли преданность клиросу, на него взирали как на авторитет и достойный пример для подражания. Монастырские службы, которые шли под управлением архимандрита Матфея, всегда становились праздниками церковного года и неустанным торжеством Православия. Потому и звали хор отца Матфея принять участие в интронизациях Патриархов, в днях особых церковных торжеств, так как священноначалие было уверено, что если хором управляет архимандрит Матфей, то будут и достойный праздник, и великое торжество.

Отец Матфей родился в благочестивой казацкой семье в станице Архонской недалеко от Владикавказа. Все его родные пели, знали церковные и народные напевы наизусть, отмечали церковные и народные праздники. Все это отложилось в восприимчивой душе будущего всенародного регента и стало крепким фундаментом его будущего служения. Он окончил среднюю школу (1956 г.), поступил в Ставропольскую семинарию, преподавателей которой вспоминал с неизменной благодарностью. Наставниками Льва Мормыля были В.П. Померанцев (церковное пение), который сам был регентом и знатоком обиходных мелодий и в своей практике придерживался школы К.К. Пигрова – знаменитого регента предвоенной Одессы, блистательного хормейстера и непревзойденного организатора хоровой самодеятельности. Лев Мормыль умел учиться у всех, брать лучшее и полезное у многих: подмечал приемы хормейстерства и работы с певческим материалом, впитывал в себя хоровой звук и запоминал случаи из жизни, которые потом мог приводить во множестве. Певчие, певшие в хорах отца Матфея, любили его, ласково называли Батей, слушались и верили ему.

После семинарии (1959 г.) молодой Лев Мормыль нес послушание псаломщика и регента левого хора в Ессентуках (Свято-Никольская церковь), познакомился с известным на Кавказе регентом, диаконом Павлом Звоником, чьи сочинения полюбил и позже постоянно исполнял. Опыт регента и священнослужителя отца Павла оказал на Льва Мормыля огромное влияние, чем положил начало формированию его собственного стиля регентования в стенах Лавры.  

В 1959 г. Лев Мормыль двинулся в Москву, чтобы, набравшись смелости, подать документы в Духовную Академию. Время хрущевской оттепели, о которой так много говорят, в церковной жизни было отмечено новыми гонениями на Церковь: закрывались храмы, увольнялись священники, а поступление в духовную семинарию или академию было сопряжено с большими, часто, непреодолимыми препятствиями. Глаза и уши уполномоченных не пропускали в духовную школу молодых людей, желавших духовной жизни и духовного учения. Их отслеживали, пытались увещевать, непослушных призывали в армию. Но Лев Мормыль преодолел и это. Он поступил в Академию и с успехом окончил ее. В братию монастыря Лев Мормыль поступил в 1961 г. (послушник), монашеский постриг состоялся в 1962 г., хиротонии в 1963 (иеродьякон) и 1964 г. (иеромонах). В 1963 г. защитил кандидатскую диссертацию (тема «Воскресение Христово в изложении русских богословов-апологетов»). В том же году о. Матфей был принят преподавателем Регентского класса МДА (до 2005 г.). В 1968 г. был возведен в сан игумена, в 1971 г. – в сан архимандрита. О. Матфею было присвоено звание Заслуженного профессора МДА.

Постепенно в труде, неустанной самоподготовке, постоянной работе с певчими на спевках и службах архимандрит Матфей приобрел опыт, знания, в которых его природное хоровое чутье нашло крепкую и надежную опору. Неожиданно для себя, не думая и не стремясь к славе и известности, отец Матфей стал главой православной регентской школы 1970-х годов. В то время Москва имела знаменитых регентов: Н.В. Матвеева,[1]В.С. Комарова,[2]Н.С. Данилова,[3]руководивших известными церковными хорами, но объединенный хор лаврских духовных школ оказался вровень с ними, а количественно значительно превосходил. Начались заграничные поездки, записи, концерты, памятные богослужения.

Что отличало звучание хора под управлением отца Матфея? Если сказать кратко, то это дух и вера, красота и мастерство, филигранность отделки и глубина смысла, чеканность пропетого слова и богатство хоровых красок. Каждое песнопение на службе или концерте становилось исполнительским шедевром, часто откровением. Оно проживалось регентом и хором, поскольку исполнению предшествовала кропотливая репетиционная работа. Готовились и спевались долго и тщательно, выверяли хоровой строй, намечали исполнительский план, оттачивали произношение, добивались нужных динамических оттенков, вживались в духовный образ. В итоге семинаристы получали то, что не каждый студент консерватории мог получить. Они становились со-работниками, со-творцами, со-ратниками великого русского регента архимандрита Матфея (Мормыля), ведомые его чутьем и опытом, верой и знаниями, его несокрушимым духом, в котором дух народа выразился с такой силой, что ни у кого не вызывало сомнения, что именно он – отец Матфей и является лучшим регентом России.

Об архимандрите Матфее слагались легенды, о нем ходили истории, его выражения и стихотворные поучения записывались и хранились. Он стал образом и символом, примером и образцом. Благодарная память учеников, преданных певчих приумножается и передается. Могилка отца Матфея позади лаврской церкви Сошествия Святого Духа всегда посещаема. Она всегда в цветах, и эта память, передаваемая в род и род – и есть та неугасимая лампада, которая всегда будет светить и греть, утешать и оберегать, вдохновлять и направлять. Признанный народом, честно и преданно служивший Церкви и делу Божию на земле архимандрит Матфей (Мормыль) будет всегда маяком и компасом для тех, кто идет вослед, кто имеет твердую веру и стремление учиться, искать и добиваться поставленной цели с помощью Божией, с молитвой и терпением, с любовью и надеждой.

---

• ← Орлов Василий Сергеевич
• ↑ Статьи о регентах
• Афонский Николай Петрович →